«Таврический научный обозреватель № 4 (21) — апрель 2017 УДК: 347.1 Гончаров Р. В. магистрант 2 курса Института ...»

Таврический научный обозреватель

№ 4 (21) — апрель 2017

www.tavr.science

УДК: 347.1

Гончаров Р. В.

магистрант 2 курса

Института Магистратуры ФГБОУ ВО

«Саратовская государственная юридическая академия»

ДОБРОСОВЕСТНОСТЬ В ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ:

ПРИНЦИП ИЛИ ПРЕЗУМПЦИЯ

В настоящей работе рассмотрен вопрос понимания добросовестности как правового

явления через сопоставление категорий презумпции и принципа добросовестности и на основе анализа теоретических исследований и практической деятельности сделан качественный вывод о соотношении указанных правовых категорий.

Ключевые слова: добросовестность, принцип добросовестности, презумпция добросовестности.

Добросовестность, ее форма и место в гражданском праве РФ являются предметом споров. Одним из предметов таких споров представляется вопрос: добросовестность является принципом или презумпцией.

В цивилистике на этот счет высказываются различные позиции. Одной из точек зрения является понимание добросовестности как принципа права. Такой позиции придерживался, в частности, еще Грибанов В.П. Ученый писал, что данный принцип имеет важное значение при осуществлении гражданских прав, строгое соблюдение моральных принципов является важнейшим началом общества1.

Следуя второй точке зрения, ученые не считают добросовестность в праве принципом, к примеру, Радченко С.

Д., произведя анализ п. 3 ст. 10 ГК РФ (в редакции до изменений), считает, что в данном пункте обозначена только презумпция. Ученый утверждает, что добросовестность не является принципом, поскольку добросовестность применяется к отношениям субъектов гражданского права только в случае, если данные отношения не урегулированы напрямую законодательством или соглашение сторон, ученые считает, что добросовестность имеет узкую сферу применения. Ученый продолжает, что если бы в российском праве существовал принцип добросовестности, то у законодателя не было бы необходимости в прямом указании принципа в нормах права (в п. 3 ст. 602, 662 ГК РФ)2.

Третья точка зрения основана на «двойственном» подходе. Следуя данному подходу, добросовестность одновременно является и принципом, и презумпцией. Так, Вороной В. на основе анализа положений гражданского законодательства, полагает, что в гражданском кодексе законодатель закрепил принцип добросовестности, как объективное выражение закономерностей современного развития общества, результат, достигнутый в обществе.

Ученый указывает, что существует и презумпция добросовестности, без предварительного опровержения которой невозможно говорить об отсутствии реального осуществления гражданских прав участниками гражданского оборота с позиций разумности и добросовестности. Вороной В. подчеркивает, что с опровержением данной презумпции общий принцип добросовестности не отрицается, выявляются лишь определенные случаиисключения из него.

Кроме того, указание принципа добросовестности в специальных нормах ничуть не нивелирует его существование, поскольку, по верному утверждению Вавилина Е. В., Цит. по: Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. М. : Статут, 2000. – С. 226.

Радченко С. Д. Злоупотребление правом в гражданском праве России. М. : Волтерс Клувер, 2010. – С. 38.

–  –  –

внедрение принципа добросовестности в специальные нормы является одной из существенных гарантий реализации субъективных гражданских прав3.

При обращении к судебной практики, можно видеть, что суды при вынесении решений, активно пользуясь категорией добросовестности, придерживаются различной терминологии и ссылаются и на презумпцию добросовестности 4, и на принцип добросовестности5, и на принцип презумпцию добросовестности6.

Следовательно, проблема сопоставления категорий презумпции и принципа добросовестности является по большей части предметов споров и изучения в научной сфере.

Для правоприменителей имеет значение сам факт добросовестности, факт ее существования и определения круга обстоятельств, подлежащих доказыванию в связи с ее подтверждением или отрицанием.

Таким образом, можно сделать следующий вывод:

Безусловно, оба явления (как презумпция добросовестности, так и принцип добросовестности) никоим образом не исключают друг друга, оба этих понятия взаимосвязаны, поскольку, во-первых, несут в себе все содержание добросовестности со всем ее смыслом, во-вторых, принцип и презумпция добросовестность регулируют общественные отношения, при применении которых производится общая оценка поведения субъектов.

Однако эти явления в то же время и различны по следующим причинам. Во-первых, принцип и презумпция имеют разное происхождение. Принцип добросовестности возник как ответ на тенденции развития гражданских правоотношений, с данным принципом прослеживаются связь с культурными, идеологическими установками (направленными на укрепление морали) существования государства7. Презумпция явилась обобщением практического опыта и подтверждением здравого смысла, она основывается на связи явлений в форме статистической закономерности, которое приближает к истине, но не гарантирует ее8. Во-вторых, понятие принципа значительно шире, чем его нормативное закрепление. Кроме нормативного текста принцип существует как идея правосознания, воплощаемая в системе общественных отношений. Презумпция имеет более узкую сферу действия, поскольку регулирует частный процесс, явление. В-третьих, оба данных правовых явления выполняют различные функции и имеют различную цель. Принцип обладает системообразующей функцией, а презумпция обладает системоупрощающей.

Системообразующая функция принципа добросовестности проявляется в том, что добросовестность является общим, универсальным основанием, базой отражения действующего законодательства и тенденций его развития, базой становления институтов и норм отрасли права, осуществления регулирования отношений. Принцип права отражает сущность отрасли права, распространяет свое содержание на его институты, нормы, служит ориентиром в процессе применения права. Кроме того, наличествует отсылка законодателю, как органу, осуществляющему законодательный процесс в вопросах изменений гражданского законодательства с учетом содержания принципа.

Вавилин Е.В. Принцип добросовестности в предпринимательской деятельности // Актуальные проблемы современной юридической науки и практики. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2010. Вып. 4. – С. 221.

Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 8 декабря 2016 г. по делу № А40-54530/2016.

Доступ из Справ. правовой системы «СудАкт».

Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 7 декабря 2016 г. по делу № А45-14770/2015.

Доступ из Справ. правовой системы «СудАкт».

Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10 ноября 2016 г. по делу № А32-1221/2015. Доступ из Справ. правовой системы «СудАкт».

Гусева С.В. Место и роль презумпций в структуре юридического знания: философский анализ: автореф. … канд. филоф. наук. Саратов. 2009. – С. 10.

Давыдова М.Л. Правовые презумпции в системе средств юридической техники // Юридическая техника. – 2010. – №4. – С. 163.

Таврический научный обозреватель № 4 (21) — апрель 2017 www.tavr.science Презумпция же, являясь специализированной нормой права, интегрируется в нормативно-правовой массив и вместе с основными нормами образует единый регулятор общественных отношений, является элементом правового механизма9. Данное регулирование общественных отношений проявляется через упрощение. Упрощение состоит в том, что добросовестное поведение участников гражданского оборота принимается за истинное, и обратное подлежит доказыванию, следовательно, закон путем презумпции признает факт действующим, пусть и с определенной степенью его вероятности. Презумпция освобождает от доказывания собственной добросовестности, факт недобросовестности доказывает субъект, утверждающий об этом. Данное распределение позволяет упорядочить спор о праве, ускорить процесс достижения объективной истины и вынесения законного и обоснованного судебного решения.

Таким образом, презумпция и принцип являются оборотными сторонами добросовестности, следовательно, прослеживается «двойственный» характер добросовестности. Разграничение на две категории позволяет установить все качественные признаки данного явления, упростить процесс толкования и применения.

Литература

1. Грибанов, В. П. Осуществление и защита гражданских прав. – М. : Статут, 2000.

411 с.

2. Радченко, С. Д. Злоупотребление правом в гражданском праве России. – М. :

Волтерс Клувер, 2010.

3. Вавилин, Е. В. Принцип добросовестности в предпринимательской деятельности //

Актуальные проблемы юридической науки и практики: Межвуз. сб. науч. тр. Саратов :

Изд-во Сарат. ун-та, 2010. – Вып. 4. – С. 216-221.

4. Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 8 декабря 2016 г.

по делу № А40-54530/2016. Доступ из Справ. правовой системы «СудАкт».

5. Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 7 декабря 2016 г.

по делу № А45-14770/2015. Доступ из Справ. правовой системы «СудАкт».

6. Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10 ноября 2016 г. по делу № А32-1221/2015. Доступ из Справ. правовой системы «СудАкт».

7. Гусева С.В. Место и роль презумпций в структуре юридического знания:

философский анализ: автореф. … канд. филоф. наук. Саратов, 2009.

8. Давыдова М.Л. Правовые презумпции в системе средств юридической техники // Юридическая техника. – 2010. – №4. – С. 159-170.

9. Кузнецова, О. А. Специализированные нормы российского гражданского права:

теоретические проблемы: автореф. дис. … д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2007.

См.: Кузнецова О.А. Специализированные нормы российского гражданского права: теоретические проблемы:

автореф. дис. … д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2007. – С. 26.